ОЗВУЧИТЬ

26 российских детей вернулись на родину из Сирии

18 августа из Сирии вернулись сотрудники нашего Университета и специалисты аппарата Уполномоченного по правам ребенка. Они привезли на Родину 26 российских детей, родители которых либо погибли, либо были отправлены в сирийские тюрьмы за связь с террористическими организациями. Ребята от года до 15 лет так и остались бы в лагерях беженцев, в сиротских приютах и местах заключения, если бы не спецоперация. Как она проходила, нам рассказал один из участников, аспирант кафедры госпитальной педиатрии имени академика В.А. Таболина РНИМУ имени Н.И. Пирогова, врач-педиатр дежурной группы РДКБ Олег Андреевич Лысенко.

Олег Андреевич, как вы оказались в Сирии?

– По поручению Президента Российской Федерации, при Уполномоченном по правам ребёнка была создана специальная Межведомственная комиссия по вопросу оказания содействия возвращению детей на Родину из различных горячих точек, в том числе из Сирии. По этой цепочке к нам в РДКБ пришел запрос с просьбой выделить доктора для медицинского сопровождения детей, и предложили полететь мне. Также пригласили доцентов кафедры инфекционных болезней у детей педиатрического факультета РНИМУ имени Н.И. Пирогова Надежду Николаевну Звереву и Мухаммада Абдулфаритовича Сайфуллина, которые ранее уже участвовали в эвакуации детей из Ирака, и двух специалистов из Национального медико-хирургического Центра имени Н.И. Пирогова.

Мы должны были забрать 26 здоровых детей и пять тяжелобольных, имевших различные травмы, порезы и детский церебральный паралич. К сожалению, в этот раз забрать домой тех пятерых не удалось.

Сколько вы пробыли в стране и что от вас требовалось?

– Требовалось медицинское сопровождение детей. В Дамаск мы прилетели 16 августа, где нас встретили специалисты аппарата Уполномоченного по правам ребенка. В тот день мы занимались обсуждением всех аспектов предстоящей работы: сколько будет детей и каково их состояние. Смогли и немного осмотреть город, правда, в основном, по дороге из аэропорта и, конечно, только в присутствии наших военных. Зрелище не для слабонервных - дома разрушены, кругом блокпосты.

17 августа в аэропорт начали привозить детей, и мы превратились в няней и вожатых. Это были малыши, которые впервые в более сознательном возрасте увидели самолет и должны были на нем куда-то полететь. Некоторые никогда не видели игрушек и даже не умели пользоваться туалетом. Позже уже на борту они постоянно пытались расстегнуть ремни, и мы весь полет стояли возле кресел, чтобы всех видеть. Они же маленькие, и за креслами непонятно, кто там что раскручивает. Единицы разговаривали на русском, остальные – только на арабском языке.

А к вечеру 17 августа все были уже на российской авиабазе в городе Хмеймим, откуда ближе к ночи вылетели в Москву.

Как же вы впятером справлялись?

– Нам нужно было измерить деткам температуру, провести беглые осмотры на инфекционные осложнения, некоторые из детей имели рубцы от затянувшихся ранее травм – оставалось только гадать, как они их получили. На малышей не вели медицинских карт, рядом не было родителей, которые бы сказали, кто и чем переболел за это время, с самими ребятами был языковой барьер, и это все усложняло задачу. Лишь иногда нас предупреждали, что у кого-то из ребят накануне была температура или болело горло. И чтобы малышей хоть как-то контролировать, мы с коллегами выучили три слова на арабском: «нет», «нельзя» и поощрительное «можно».

В РДКБ мы привыкли к ребятам с тяжелыми соматическими патологиями, а здесь детки были в довольно хорошем состоянии. Проблемы были, в основном, психоэмоционального характера. Дети попали в непривычные условия с незнакомыми людьми – кто-то пугался и плакал. А тут еще мы не разрешали им что-то открывать и где-то лазить. Поэтому в плане врачебных навыков было не так тяжело. Здесь выручали любовь к детям и сострадание. Мы все придерживались мысли, что забираем этих сирот из «рухнувшего мира» в новый, с нормальными условиями, к бабушкам и дедушкам, которых их любят и ждут.

Все дети были очень добрыми. Они постоянно делились с нами едой и игрушками, предлагали вместе порисовать. Ребенок, который вроде не доедал, приносил тебе половинку яблока и просто подходил, чтобы обнять тебя и погладить. Видимо, было не так много взрослых, которые уделяли бы этим детям столько внимания, сколько уделяли мы. Очень надеюсь, что они забудут о всех тех ужасах, которые им пришлось пережить, и станут прекрасными взрослыми!

Собираетесь полететь в Сирию еще раз?

– Моей работой остались довольны, и сказали, что ждут в следующий полет. Но обещать – не значит жениться, как известно, поэтому надеюсь на приглашение. Как мы знаем, Уполномоченному Анне Юрьевне Кузнецовой постоянно поступает новая информация о местах скопления детей, приходят запросы от родственников, отчего число ребят из России постоянно меняется. Их нужно вытаскивать из Сирии, иначе они там просто пропадут.