Кафедра пропедевтики внутренних болезней № 1 ИКМ
История кафедры
В 1924–25 г.г. на базе Павловской больницы (в дальнейшем ГКБ № 4) – старейшей больницы Москвы, основанной в 1763 г. – были созданы кафедры диагностики и семиотики внутренних болезней, которые в дальнейшем были преобразованы в пропедевтические. В 1932 году дирекция 2-го Московского медицинского института приняла решение организовать самостоятельную кафедру пропедевтики внутренних болезней педиатрического факультета под руководством Я.Г. Этингера.
(1887–1951)
Советский врач-кардиолог, терапевт и учёный-медик, профессор, доктор медицинских наук. С 1932 по 1941 г. заведующий кафедрой пропедевтики внутренних болезней педиатрического факультета 2-го Московского медицинского института, а в 1941-49 гг. – заведующий кафедрой факультетской терапии педфака того же института.
Яков Гиляриевич Этингер родился 22 декабря 1887 года в Минске. Он происходил из хорошо известного в еврейской истории рода Этингеров, многие из которых были выдающимися общественными деятелями, писателями, искусствоведами. Один из родственников Я.Г.Этингера был известный еврейский писатель Соломон Эттингер.
Родители Якова Гиляриевича были состоятельными людьми. Отец был купцом 1-й гильдии, сын стал врачом и получил высшее образование в Германии.
В 1909 году Я.Г.Этингер окончил естественно-математический факультет Кенигсбергского университета, а в 1913-м – медицинский факультет Берлинского университета. В этом же году получил степень доктора медицины. Учась в Германии, он живо интересовался политической жизнью этой страны, был хорошо знаком со многими видными деятелями германской социал-демократической партии, в частности с депутатом рейхстага Гуго Гаазе. Посещал собрания социал- демократов. В годы учебы, он во время студенческих каникул, часто совершал поездки в различные страны, побывал в Египте и Палестине. Он проявлял большой интерес к еврейскому вопросу, глубоко изучал историю еврейского народа
С 1914 по 1917 гг. Я.Г.Этингер служил в русской армии в должности ординатора госпиталя, а с 1918 по 1920 год был начальником крупного военного госпиталя в Красной Армии. После демобилизации в 1920-21 гг. работал заведующим терапевтическим отделением Витебской городской больницы. В 1922 году переехал в Москву и по 1929 год был ассистентом кафедры пропедевтики внутренних болезней медицинского факультета 1-го Московского университета. В 1929-32 гг. – приват-доцент той же кафедры.
В 1932 году дирекция 2-го Московского медицинского института в целях дальнейшего улучшения преподавания внутренних болезней студентам-педиатрам приняла решение организовать самостоятельную кафедру пропедевтики внутренних болезней педиатрического факультета. Организация такой первой в стране на педфаке кафедры была поручена Я.Г.Этингеру.
Итак с 1932 по 1941 г. Я.Г.Этингер – заведующий кафедрой пропедевтики внутренних болезней педиатрического факультета 2-го Московского медицинского института, а в 1941-49 гг. – заведующий кафедрой факультетской терапии педфака того же института. Профессор с 1935 года, доктор медицинских наук – с 1937-го.
Он был автором многочисленных научных работ, посвященных вопросам кардиологии, пульмонологии, являлся одним из основных разработчиков метода электрокардиографической диагностики острого миокарда, инфаркта миокарда. Его работы в этой области получили мировое признание, и вся современная электрокардиография в значительной степени базируется на этих исследованиях. Значительная часть его научных работ была опубликована в иностранных медицинских журналах.
В библиотеке Конгресса США существует документ, в котором говорится, что в 1950 году группа видных деятелей мировой медицины обсуждала возможность выдвижения Я.Г.Этингера на Нобелевскую премию по медицине "за исключительно оригинальные работы в области кардиологии".
Долгие годы Я.Г.Этингер был консультантом Лечебно- санаторного управления Кремля. Его пациентами были видные государственные деятели того времени, представители высшего военного командования, известные писатели, деятели науки и искусства.
На протяжении многих лет он лечил С.М.Кирова и Г.К.Орджоникидзе, неоднократно высказывал сомнения относительно официальной версии их смерти
Среди его пациентов были Г.В.Чичерин, М.М.Литвинов, Л.М.Карахан, М.Н.Тухачевский, Б.М.Шапошников, С.М.Буденный, А.П.Розенгольц, Л.Б.Красин, С.С.Каменев, Н.Лакоба, Ф.Ходжаев и многие другие видные деятели того времени. В довоенные годы он консультировал в поликлинике Коментерна, лечил многих его руководителей – Пальмиро Тольятти, Вильгельма Пика, Георгия Димитрова, Васила Коларова, Иосипа Броз Тито, руководителей компартии Польши. Значительное число его пациентов погибли в конце 30-х годов в результате сталинских репрессий.
Я.Г.Этингер был широко образованным человеком, свободно владел тремя иностранными языками – немецким, английским и французским, прекрасно разбирался в вопросах литературы и искусства.В его доме часто бывал один из выдающихся актеров МХАТа Н.П.Хмелев, знаменитая балерина Е.В.Гельцер, известные художники Н.Н.Крымов и С.В.Малютин, писатель А.С.Яковлев и поэт С.Я.Маршак, многие другие представители творческой интеллигенции
В 1948-49 гг. у Я.Г.Этингера возникли определенные трудности на работе. Складывалось впечатление, что власти хотят выжить его из 2-го Медицинского института, где он заведовал кафедрой и был руководителем терапевтической клиники.
Будучи человеком свободомыслящим и беспартийным, он по меркам тех дней был часто неосторожным. Он и мнения свои высказывал и возмущался вслух. А возмущало его многое. Я.Г.Этингер нередко рассказывал своим знакомым о содержании передач зарубежных радиостанций. Неизбежно, что среди довольно широкого круга лиц, с которыми он общался, были и "стукачи". Теперь, задним числом, стало известно, что органы МГБ стали усиленно его "разрабатывать" с 1949 года. После "знаменитой" сессии ВАСХНИЛ летом 1948 г., на которой разгрому подверглись так называемые вейсманисты- морганисты и "победу" одержал поддержанный Сталиным авантюрист от науки "академик" Т.Д.Лысенко, отец, имея кроме медицинского, и высшее биологическое образование, открыто критиковал Лысенко, что в то время квалифицировалось властями как проявление антисоветских настроений.
1 июня 1949 г. по распоряжению Сталина ему пришлось покинуть работу в мединституте и он устроился профессором-консультантом в поликлинике миннефтепрома. В начале того же года, как теперь стало известно, в его квартире было установлено подслушивающее устройство, и все разговоры дома тщательно фиксировались, вплоть до ареста осенью 1950 г. Яков Гиляриевич Этингер был арестован первым из профессоров-врачей 8 ноября 1950 г. С него началось «дело врачей».
После смерти Сталина, 4 апреля 1953 года врачи были реабилитированы и освобождены. Я.Г.Этингера среди них не было. Все поняли, что он погиб. Он скончался после очередного допроса 2 марта 1951 г.
В дальнейшем кафедрой заведовали профессора М.А. Волин, А.М. Дамир.
Научные интересы сотрудников кафедры в те годы касались вопросов диагностики и лечения ревматизма, инфекционного эндокардита, приобретённых пороков сердца, нарушений ритма сердца, проблем нарушения кровообращения.
С 1963 по 1987 гг. кафедрой руководил профессор А.В. Виноградов – известный в стране ученый-кардиолог, автор многочисленных монографий и публикаций в ведущих медицинских журналах страны. Его основным научным направлением было изучение актуальных вопросов патогенеза и лечения острой и хронической сердечной недостаточности. Исследования, выполненные А.В. Виноградовым и его учениками, внесли много нового в представления о механизмах развития отеков при сердечной недостаточности, послужили основой для разработки эффективных методов применения сердечных гликозидов и мочегонных средств. Ему принадлежит новая система взглядов на клинику инфаркта миокарда. А.В. Виноградов представлял клиническую картину этой болезни как совокупность впервые выделенного им резорбционнно-некротического синдрома с другими синдромами, характеризующими различные стадии развития и заживления очага некроза в сердечной мышце. Эти данные используются в разработке дифференцированного подхода в реабилитации больных после острого инфаркта миокарда. Книги А.В. Виноградова «Острая недостаточность кровообращения при инфаркте миокарда», «Инфаркт миокарда» (совместно с Е.И. Чазовым и А.М. Вихертом), «Дифференциальный диагноз внутренних болезней» стали настольными для практических врачей.
С 1988 г. по 2015 г. кафедрой пропедевтики внутренних болезней педиатрического факультета заведовал профессор Александр Серафимович Мелентьев. Под руководством А.С. Мелентьева продолжались разработки основных направлений научной работы, начатых профессором А.В. Виноградовым, так же изучались особенности течения заболеваний внутренних органов у больных пожилого и старческого возраста, принципы диагностики и лечения гериатрических больных. Результаты этих исследований нашло отражение в следующих трудах: «Принципы и особенности фармакотерапии лиц пожилого и старческого возраста», «Гериатрические аспекты внутренних болезней», «Руководстве по геронтологии и гериатрии».
В 2000 г. В РГМУ на базе ГКБ № 4. была организована кафедра терапии Московского факультета, которую возглавил ученик А.В.Виноградова профессор Арутюнов Г.П. В дальнейшем кафедра была переименована в кафедру внутренних болезней и общей физиотерапии педиатрического факультета РНИМУ им. Н.И. Пирогова, а затем в процессе реструктуризации была объединена с кафедрой пропедевтики внутренних болезней и лучевой диагностики и в настоящее время носит название – кафедра пропедевтики внутренних болезней педиатрического факультета.
История кафедры пропедевтики внутренних болезней педиатрического факультета во время Великой Отечественной войны
С 1941 по 1947 год кафедрой заведовала доктор медицинских наук, профессор Эсфира Ефимовна Цвилиховская (1903-1987).
(1903-1987)
Родилась в Винницкой области. Окончила медицинский факультет Самарского университета в 1926 году и работала врачом туберкулезного диспансера в городе Самара. В 1927-1930 гг. Э.Е. Цвилиховская была ординатором, а в 1930-1931 гг. – аспирантом госпитальной терапевтической клиники 2-го Московского Медицинского Института (2-го ММИ), как назывался тогда наш Университет. С 1931 по 1938 год она работала сначала ассистентом, а потом доцентом нашей кафедры. В 1933 ей была присуждена ученая степень кандидата медицинских наук, а в 1939 году после защиты диссертации на тему «К вопросу об экскреторной функции желудка» Э.Е. Цвилиховская стала доктором медицинских наук.
В военное время ее большой заслугой стало сохранение коллектива кафедры в годы эвакуации. Научные работы Э.Е. Цвилиховской и сотрудников, возглавляемой ею кафедры, явились ценным вкладом в опыт военно-полевой терапии в период Великой Отечественной войны. Этот опыт способствовал возвращению в строй множества раненых и больных.
В 1946 году Э.Е. Цвилиховской было присвоено ученое звание профессор, а за большой практический вклад в победу над гитлеровской Германией она была награждена двумя медалями.
В конце ноября 1941 года 2-й ММИ был эвакуирован в Омск, где находился по 1944 год. Этот период был чрезвычайно трудным во многих отношениях. Учебная база Омского мединститута была в то время невелика. 2-му ММИ пришлось расположиться частично на базах Омского мединститута, частично на базах городских больниц и только что организованных эвакогоспиталей. В них в качестве консультанта терапевта работала Э.Е. Цвилиховская, одновременно осуществляя педагогическую и научную деятельность. Основными приоритетами того времени, которые активно изучались на кафедре, были вопросы, связанные с патологией пищеварительной системы (алиментарные дистрофии), а также боевые травмы и часто осложнявшие огнестрельные и осколочные ранения – пневмонии и кровопотери у раненых. В 1946 году Э.Е. Цвилиховской было присвоено ученое звание профессор, а за большой практический вклад в победу над гитлеровской Германией она была награждена двумя медалями.
Активно консультировал в 1941-1942 гг. раненых и больных военнослужащих Красной Армии в эвакогоспиталях прифронтовой Москвы Алим Матвеевич Дамир (1894-1982). Его жизненный путь был связан с армией еще с 1919 года, когда, окончив медицинский факультет 1-го МГУ, А.М. Дамир служил врачом бронепоезда и штаба командующего Туркенстанской армии М.В. Фрунзе.
(1894-1982)
Видный терапевт, кардиолог, заслуженный деятель науки РСФСР, профессор. Заведующий кафедрой пропедевтики внутренних болезней педиатрического факультета 2-го Московского медицинского института с 1953 по 1972 год.
В 1919 г. А.М. Дамир окончил МГУ и был призван в РККА, где служил врачом бронепоезда и штаба командира Туркестанской армии М.В. Фрунзе. После демобилизации в 1921 г. в течение 20 лет работал на кафедре пропедевтики внутренних болезней 1-го ММИ под руководством Е.Е. Фромгольда.
В 1941-1942 гг. консультировал эвакогоспиталях прифронтовой Москвы. В промежутках между консультациями пациентов А.М. Дамир работал над докторской диссертацией «О смещении масс крови и отечной жидкости в организме человека». Эту диссертацию он защитил в 1942 году, а в 1943 году был избран профессором пропедевтической кафедры 1-го ММИ, откуда через 10 лет перешел во Второй мед.
А.М. Дамир награжден многими медалями, а также орденами Ленина и Трудового Красного Знамени.
В 1941 году военврач 2-го ранга, ассистент кафедры Григорий Исакович Конторович, стал терапевтом-токсикологом 32-й Армии фронтового резерва армии Можайской линии обороны и Резервного фронта. В том же 1941 году он пропал без вести. Имя Григория Исаковича Конторовича высечено навечно на мраморном мемориале сотрудникам нашего университета, павшим в Великую Отечественную войну 1941-1945 гг.
(1898- пропал без вести в 1941)
Родился в 1898 году в Екатеринбурге. В 1923 году окончил медицинский факультет Московского университета. В 1924-1927 гг. он был ординатором туберкулезного диспансера. В 1927-1929 гг. работал в экспедиции в Монголии, заведовал терапевтическим и одновременно инфекционным отделением больницы города Улан-Батор.
В 1929-1934 гг. являлся старшим научным сотрудником научно-исследовательского института туберкулеза народного комиссариата здравоохранения РСФСР (НКЗ РСФСР). С 1934 года преподавал пропедевтику внутренних болезней на нашей кафедре и в 1935 году получил ученую степень кандидата медицинских наук по совокупности работ.
Ассистент Г.И. Конторович с 1936 года работал над докторской диссертацией «Подострый септический эндокардит». Однако завершить этот труд автору не удалось в связи с началом войны.
Участником Великой отечественной войны был ассистент нашей кафедры Василий Трофимович Поздняков (1924-1986). За героизм, проявленный в боях на фронтах Второй Мировой войны, он был награжден орденом «Красной Звезды», медалями «За отвагу», «За победу над Германией».
(1924-1986)
В 1952 году окончил лечебный факультет 2-го ММИ и был оставлен для продолжения обучения в клинической ординатуре. С 1954 он учился в аспирантуре на кафедре пропедевтики внутренних болезней лечебного факультета, а с 1956 годы был переведен на должность ассистента той же кафедры. В 1958 году В.Т. Поздняков защитил кандидатскую диссертацию на тему: «Функциональные нарушения поджелудочной железы при язвенной болезни». С 1960 года В.Т. Поздняков работал на кафедре пропедевтики внутренних болезней педиатрического факультета и являлся членом совета ветеранов Великой Отечественной войны нашего института.
Василий Иванович Зенин. Призван в армию Скопинским военным комиссариатом Рязанской области. Воевал в звании лейтенанта в должности командира взвода 207-го Батальона инженерных заграждений. Из наградных документов с кратким описанием подвигов В.И. Зенина известно, что 3 Августа 1943 года во время прорыва обороны противника в селе Триречное лейтенант В.И. Зенин со взводом сапер произвел постройку танковой переправы. Работы производились в непосредственной близости противника, ночью под сильным оружейно-пулеметным огнем. Несколько раз прямым попаданием снарядов противник разбивал наведенную переправу. В трудных условиях переправа немедленно восстанавливалась. Лейтенант В.И. Зенин личным примером воодушевлял бойцов, проявляя при этом отвагу и мужество. Благодаря самоотверженной работе лейтенанта Зенина В.И. и его взвода наши танки были своевременно пропущены через переправу. 15 Августа 1943 года взвод лейтенанта Зенина нес охрану моста через реку Мерла в городе Краснокутск. Противник, предприняв контрнаступление, вплотную подошел к мосту, его авиация подвергла район моста сильной бомбардировке. Два пролета моста были разрушены. Лейтенант Зенин со своим взводом, презирая опасность, под сильным огнем артиллерии и бомбежкой с воздуха за 2 часа восстановил мост, обеспечив пропуск двух полков. Контрнаступление противника было сорвано. В.И. Зенин был награжден Орденом «Красной Звезды», Орденом «Отечественной войны II степени» и тремя медалями.
(1922-1984)
В 1953 году окончил лечебный факультет, затем учился в ординатуре и аспирантуре на кафедре пропедевтики внутренних болезней педиатрического факультета. В 1958-1960 гг. работал ассистентом терапевтической кафедры Калининского мединститута. В 1959 году защитил кандидатскую диссертацию – «Почечная гемодинамика у больных ревматическими пороками сердца и влияние на нее операции митральной комиссуротомии и перевязки нижней полой вены». В 1960 году В.И. Зенин по конкурсу был избран доцентом нашей кафедры. Читал лекции и руководил студенческим научным кружком. Автор 35 опубликованных научных работ В.И. Зенин в течение 14 лет был генеральным секретарем Всероссийского научно-медицинского кардиологического общества. Заслуги Василия Ивановича в мирное время были отмечены значком «Отличник здравоохранения».
Подробности о наших старших коллегах, принадлежавших героическому поколению защитников отечества, можно почерпнуть из книги В.Е. Анисимова «Исторический очерк в связи с 50-летием со дня образования кафедры пропедевтики внутренних болезней педиатрического факультета (1932-1982). М., 1982. Машинописный вариант указанной книги бережно хранится на кафедре. Он послужил основой к написанию этого краткого экскурса в историю кафедры в период военного времени.
История Павловской больницы
Павловская больница была первой в ряду огромных больниц, которыми славилась Москва.
В 1762 году, на коронацию в Москву приехала Екатерина II. В ее свите был наследник Павел. Внезапно он серьезно заболел, для лечения наследника были призваны лучшие медицинские силы России. К счастью, все обошлось благополучно, наследник выздоровел и в память об избавлении Павла Петровича 11 июня 1763 года был издан указ об открытии в Москве больницы для бедных – «…учредить свободную больницу, к чему и способное место избрано, близ Данилова монастыря…». Для постройки выбрали загородный двор генерал-кригс-комиссара А. И. Глебова, который был должен казне более 200 тысяч рублей. Устройство больницы было поручено тайному советнику Ивану Онуфриевичу Бурлыкину, который занялся благоустройством ветхих зданий бывшей усадьбы. К 1-му сентября основные работы были выполнены, и 14 сентября 1763 года начался прием больных. Больница получила название Павловской. В объявлении об открытии больницы говорилось: «…неимущие люди мужеска и женска пола, как лекарствами и призрением, так пищею, платьем, бельем и всем прочим содержанием довольствованы будут из собственной, определенной от Его Высочества, на суммы, не требуя от них платежа ни за что, как в продолжение болезни их там, так и по излечении». О числе принятых и выбывших больных положено было доводить до всеобщего сведения сообщением в газетах. А чтобы не забывалось событие, ставшее причиной возникновения этой больницы, была отчеканена медаль с изображением будущего царя и надписью: «Свобождаясь сам от болезней, о больных помышляет».
Больница была открыта сначала на «25 кроватей» в деревянных строениях. Все строения были ветхими, и в 1764 году был поднят вопрос о постройке нового здания. В 1766 году был выстроен большой деревянный с церковью корпус и два двухэтажных флигеля для служащих. В 1784 году этот корпус сгорел, а другие строения сильно обветшали. После чего Павел, всегда принимавший самое живое участие в делах больницы, решил строить большое каменное здание. Проект его, как говорят, принадлежал самому В.И. Баженову, но в то время из-за отсутствия средств оно не было построено, и только в 1802–1807гг. главное здание возвели, но только уже по проекту и под руководством Матвея Федоровича Казакова.
М.Ф.Казаков соорудил здание дворцового типа, в три этажа с церковью в центре, которая была освещена в память апостолов Петра и Павла. При постройке Павловской больницы зодчий стремился осуществить на практике новые тенденции в архитектурной эстетике-тенденции к простоте и одновременно к монументальности художественного образа сооружения, столь характерные для русского зодчества конца ХVIII – начала ХIХ века.
С Павловской больницей связаны трагические события в жизни великого архитектора М. Ф. Казакова. Случилось так, что смотритель Троянкин растратил казенные деньги. Вину за недосмотр приписали М.Ф. Казакову, хотя он не имел к этому никакого отношения. Суд запретил ему заниматься казенными строениями. Так что здание главного корпуса больницы, сохранившегося до наших дней, – это последнее архитектурное творение Матвея Федоровича Казакова.
Постепенно количество мест для больных увеличивалось, и требовались новые помещения. Таким образом, в 1818г. было принято решение о постройке летних деревянных корпусов для больных и персонала. Но строения эти были не совсем удовлетворительны, вследствие их сырости, особенно в нижних этажах, поэтому их приходилось часто ремонтировать и перестраивать. Так в 20-е годы началось строительство новых каменных корпусов. В 1829г. по проекту Д. Жилярди и А. Григорьева были возведены два каменных двухэтажных флигеля один для аптеки, а другой для прачечной по обе стороны и несколько впереди от главного корпуса. Тогда же закончилось строительство еще двух корпусов, только больших размеров, для квартир врачей, чиновников, духовенства и персонала. В1866 г. была выстроена каменная часовня с усыпальницей и комнатой для вскрытия умерших. А в 1890 г., по проекту архитектора Д. Н. Чичагова была построена церковь, освещенная во имя Св. Григория Неокесарийского. В 1888 г. было принято решение устроить в больнице конференц зал на месте бывшего приемного отделения, куда были помещены портреты основателя больницы, главных директоров и управляющих. Строительство новых корпусов и перестройка старых на территории больницы продолжалось до 1973г. Таким образом, сегодня, в результате более чем двух вековой истории своего переустройства больница превратилась в крупный медицинский центр на 1000 койко-мест, представляет собой сложный комплекс зданий (30 корпусов разной этажности), раскинувшихся на территории в 13 га.
25 февраля 1904 г. можно официально считать началом преподавательской деятельности в больнице. Именно тогда по приказу Императора при больнице были организованы курсы для подготовки санитаров. В настоящее время на территории больницы разместились 8 клинических кафедр медицинских вузов столицы.
Что касается лечебно-медицинской части, то она всегда была поставлена на высоте требований медицинской науки. Подтверждением этого может служить то обстоятельство, что на заведование медицинской частью больницы всегда назначались выдающиеся деятели науки. Первым главным врачом больницы был доктор Леклер. Далее в разные годы эту должность занимали: Й. Эразмус, Ф.П. Гааз, Г.О. Левенталь, Лорей, Г.А. Уроносов. Также здесь работали Ф.А. Рейн, Е.И. Марциновский, А.М. Дамир, А.В. Виноградов, В.А. Неговский, А.И. Нестеров.
(1720-е–1777)
Врач, акушер, анатом. Учился в Йенском и Страсбургском университетах. В 1747 г. получил в Страсбурге ученую степень доктора медицины. В 1750 г. был приглашен в Пярну (Лифляндия). В 1756 г. отправился в Петербург. Несмотря на то, что еще в 1750 г. он успешно выдержал экзамен в Риге, в Петербурге он вновь был вынужден пройти испытание, после которого получил право медицинской практики в России, однако из-за отсутствия вакансий ему пришлось вновь отправиться в Пярну. В 1757 г. был вновь вызван в столицу и направлен Медицинской коллегией в Москву для исполнения там должности городского акушера и устройства повивальной школы.
В августе 1764 г. куратор В.Е. Адодуров пригласил Эразмуса на должность ординарного профессора анатомии и хирургии в Московский университет. Из-за сложностей с руководством Медицинской коллегии, не разрешавшим совместительство, официальный договор с Эразмусом был заключен лишь в марте 1765 г., поэтому в реестре лекций на 1764-1765 гг. его имя отсутствует, хотя лекции он начал читать уже в 1764 г. Будучи профессиональным анатомом, Эразмус особое внимание уделял анатомии, указывал на особую важность этой дисциплины для дальнейшего развития прочих отраслей медицины, в своих сочинениях публично обрушивался на "невежественных врагов науки", которые сравнивали анатомов с мясниками и живодерами. Эразмус выступал за практические занятия анатомией: создал в университете анатомический театр, занимался закупкой необходимых хирургических инструментов, препаратов и книг для медицинской библиотеки. Несмотря на то, что Эразмус отличался неизменным сочувствием к деятельности университета и большой добросовестностью в работе, ему не удалось избежать конфликтов с начальством, и в конце 1768 г. он оставил медицинский факультет, уступив кафедру С.Г. Зыбелину.
С 1776 по 1777 гг. Эразмус был главным врачом Павловской больницы. Акушерской практикой при повивальной школе он продолжал заниматься вплоть до своей смерти от апоплексического удара в 1777 г.
Труды Эразмуса посвящены, в основном, анатомии (самый значительный из них - перевод и дополнение анатомических таблиц А.Шааршмидта), а также акушерству – в этой области ему тоже принадлежат большие заслуги, в частности, Эразмус был автором первого отечественного руководства по повивальному искусству.
(1780 –1853)
Доктор Гааз Федор Петрович вошёл в историю России как выдающийся гуманист, врач-исследователь, организатор здравоохранения, защитник обездоленных.
Гааз родился в 1780 году в Германии, в многодетной семье. Его отец был аптекарем, дед - доктором медицины. Воспитанник католической церковной школы, Гааз прослушал курс философии и математики в Иене, затем изучал медицину в Венском университете. По приглашению русского вельможи Репнина, чью жену он успешно вылечил от глазной болезни, перспективный, двадцати двухлетний врач оказался в Москве.
Поначалу он лечил людей богатых и состоятельных, что позволило ему быстро достичь материального благополучия - иметь прекрасный дом в Москве, имение в подмосковных Тишках, в которых была суконная фабрика; а его белоснежные рысаки обеспечивали ему чуть ли не лучший выезд в Москве. Но уже и тогда этот обрусевший немец бесплатно и успешно лечил и бедных больных в приютах и богоугодных заведениях.
В 1807 году сама императрица Мария Федоровна находит, что он достоин стать главным доктором в Павловской больнице.
Но Гааз не только лечил. Он был еще и ученым. Совершив путешествие на Кавказ, он исследовал тамошние минеральные источники, проверил их действие и составил рекомендации для их лечебного использования. Ессентуки, Кисловодск и другие начались с открытий Гааза - возникла курортология. Ему присвоили чин надворного советника и Орден Владимира четвертой степени. С 1814 года он в действующей русской армии, дошел с нею до Парижа.
Когда в 1820 году московским генерал-губернатором стал Д. В. Голицын, тот, зная добросовестность и профессионализм Гааза, назначил его главным врачом Москвы. На государственной службе честный Гааз сразу нажил себе врагов. На него писали жалобы и доносы те, которым он досаждал по их словам «придирчивым педантизмом». Ведь Гааз требовал, чтобы в больницах ежедневно мылись полы, еженедельно сменялось постельное белье, чтобы врачи следили за приготовлением доброкачественной пищи, не допуская злоупотреблений и обкрадывания больных. При этом он мог отдавать свое жалование уволенному предшественнику, полагая, что того уволили несправедливо, по ложному доносу, и уволенный нуждается в деньгах больше, чем он, Гааз, так как у того трое детей. Для чиновников, заведующих больницами это было непостижимо и они открыто возмущались тем, что им приходится подчиняться какому-то «сумасшедшему немцу». И называли его неуживчивым, неспокойным человеком, автором вздорных проектов.
Жены и детей у Гааза не было, но был воспитанник, сирота еврей Лейб Норман. Мальчик был призван из Литвы в военное поселение, но по дороге заболел, попал в полицию, откуда Гааз его вытащил, выучил и впоследствии Норман стал врачом в Рязани.
Чисто с внешней стороны к пятидесяти годам Гааз был богат и благополучен. Он одевался по европейской моде своей молодости - носил черный фрак, белое жабо с манжетами, башмаки с пряжками, пудрил волосы, собирая их сзади в пучок и завязывая черным бантом. Достиг чинов и положения в обществе. Вел переписку с европейскими философами. Но на шестом десятке, как считают его биографы, что-то случилось в душе доктора и его жизнь круто изменилась.
К этому времени, в 1824 году он вошел в число членов комитета попечительства о тюрьмах и одновременно был назначен главным врачом московских тюрем.
И, как в XX веке мать Тереза, будучи благополучной директрисой католической школы для девочек, однажды, купив на рынке дешевое сари, с двумя рупиями в кармане растворилась в трущобах Калькутты. Так, в свое время и Гааз, по словам русского адвоката А. Ф. Кони, «столкнувшись со страшным миром тюрем и пересылок, испытал сильнейшее потрясение и навсегда перестал жить для себя».
Он стал жить при тюремных больницах и всю свою жизнь положил на то, чтобы облегчить страдания самых отвергнутых и униженных членов общества, за что и получил прозвище «святой доктор».
Что привело его на это подвижничество? Бог знает сердца людей! Но мы знаем, что Гааз был христианином, для которого Евангелие было нормой жизни. Своему приемному сыну он писал: «Счастье - не в желании быть счастливым, а в том, чтобы делать счастливыми других. Для этого нужно внимать нуждам людей, заботиться о них, не бояться труда, помогая советом и делом».
Самое значимое, что удалось сделать ему на новом поприще - это введение легких кандалов. До этого арестантов препровождали на каторгу, приковывая к одному железному пруту по 7-8 человек без различия пола, возраста и состояния здоровья. На одном таком пруте должны были несколько месяцев идти рядом девушки и старики, закоренелые убийцы и просто потерявшие паспорт. Будучи прикованными, они ели, спали, справляли нужду… Замки, которыми арестанты прикреплялись к пруту, замыкались ключом, который опечатывался и всю дорогу хранился в специальной сумке сопровождающего. И ни при каких обстоятельствах (даже в случае смерти любого из этапируемых) до прихода на следующий этап их нельзя было отомкнуть…
На собственные деньги организовал он кузницы для перековки в легкие кандалы и сам однажды прошел с арестантами длинный этап, заковавшись в них, чтобы убедиться, правильны ли его расчеты и действительно ли облегчена участь несчастных. Едва ли не полностью на свои деньги Гааз перестроил «Тюремный замок» - Бутырскую тюрьму. Впервые в камерах были сделаны окна, поставлен умывальник; можно было спать на нарах (до тех пор спали на полу). Он делал очень много - собирал средства для выкупа крепостных детей, чтобы они могли следовать в ссылку со своими родителями, открыл больницу для бездомных, бродяг, бывших узников тюрем…
Казенных денег не хватало, пожертвований тоже. Гааз пускал в ход собственные средства - так исчезла карета с белыми рысаками, дом в Москве, усадьба, фабрика…
Характерно, что Гааз никогда не ставил перед собой революционных задач - не призывал ликвидировать самодержавие и крепостничество, не покушался на право власть имущих распоряжаться своей собственностью. Он всего лишь (!) выполнял Христовы заповеди, ставил конкретную исполнимую цель и не отступался, пока не удавалось ее осуществить и молился: «чтобы, когда все соберутся перед Богом, начальство не было осуждено преступниками и не понесло в свою очередь тяжкого наказания…» Он постоянно ходатайствовал об арестантах и при замечании митрополита Филарета, будто не бывает невинно осужденных, Гааз вскочил и воскликнул: «Вы забыли Христа, Владыко!»
Он был требователен и к себе. К примеру из 293 заседаний комитета отсутствовал только на одном - по болезни. И так же был требователен и другим, в частности, к служебному персоналу своей больницы, широко практикуя штрафы (за нетрезвость, грубость, небрежность и т.д.), а собранные деньги он обращал затем в пользу больных.
Но он не был формалистом. Однажды, перед обедом к Гаазу, жившему уже тогда при больнице, пришел больной. И когда Гааз на минутку отлучился, в комнате не оказалось ни больного, ни серебряных приборов, лежащих на столе. Сторож и солдаты задержали вора и пошли за полицией. Пользуясь их отсутствием, Гааз сказал вору: «Ты - фальшивый человек, ты обманул меня и хотел обокрасть. Бог тебя рассудит, а теперь беги скорее, пока солдаты не воротились; но старайся исправить свою душу, от Бога не уйдешь, как от будочника». Возмущенным домочадцам он ответил: «Воровство - большой порок. Но я знаю, как истязает полиция; да и по чем знать, может мой поступок тронет его душу…» Потому-то и полицмейстер, который однажды даже хотел выслать Гааза за то, что тот был слишком добр к арестантам - именно его, Гааза, просил успокоить толпы народа, возбужденные слухами, будто «начальство и лекари пускают холеру». И Гааз успокоил людей, готовых к погромам и бунтам. Ему верили! Он любил этих людей. При всех мог поцеловать холерного больного в губы, чтобы доказать невозможность заразиться этой болезнью таким способом. Он самозабвенно ухаживал за больными. Например, однажды в больницу привезли крестьянскую девочку, умирающую от волчанки. Язва на лице была настолько зловонной, что даже мать с трудом к ней приближалась. Но Гааз ежедневно подолгу сидел у ее постели, целовал девочку, читал ей сказки, не отходил, пока она не умерла.
Но Гааз заботился не только о земном. Он составил и издал за свой счет небольшую книжку под названием «Азбука христианского благонравия. Об оставлении бранных и укоризненных слов и вообще неприличных на счет ближнего, или о начатках любви» и вручал ее арестантам, закованным в цепи и отправляющимся этапом в Сибирь…
… Метельным зимним вечером Гааз шел проведать больного. Прохожих никого не было. Внезапно из переулка вышли трое, закутанные в отрепье.
- А ну, скидывай шубу и шапку, да поживее. И мошну давай… Пикнешь - придавим.
- Отдать вам шубу? Хорошо. Я вижу вы все плохо одеты. И деньги отдам. Но прошу об одной милости. Я - доктор. Спешу к больному. Без шубы я к нему не дойду. Идемте вместе. У ворот я сниму шубу.
Один из них зло хохотнул и взмахнул дубинкой, но другой, постарше, удержал его, подошел вплотную, всмотрелся:
- Братцы! Да это же Федор Петрович! Батюшка, милостивец, да кто же тебя обидеть посмеет. Прости, Христа ради. Идем, батюшка, мы тебя проводим. Ничего у тебя не возьмем…
Ф.П. Гааз скончался 16 августа 1853 г. Все его имущество ушло на благотворительность, поэтому хоронили его за счет полиции.
На его могиле, ограда которой обрамлена арестантскими кандалами, высечены строки из Евангелия: «Блаженны рабы те, которых господин, придя, найдет бодрствующими: истинно говорю вам, он, препояшется и посадит их, и, подходя, станет служить им» Ев. от Луки 12:37.
P.S. Накануне выпуска этого номер газеты мою сумку с почти готовой статьей о Гаазе и со всеми материалами о нем похитили. Честно признаться, я была очень расстроена… Но каким-то непостижимым образом - об этом долго рассказывать - в тот же день мне сумку вернули. Я не мистик - но я знаю, что Бог вчера и сегодня и вовеки - Тот же. И чудо состоит в том, что Он преобразует и подвигает людей совершать Поступки. Кого-то такой подвиг, как совершил герой этой статьи, а кого-то (цитирую Гааза): «… арестант Алексеев случаем чтения Нового Завета, тронутый Словом Божиим, смирился силою совести и открыл…»
Да откроются наши сердца!
[Автор статьи — Вера Лебедева]
(1844–1928)
Григорий Александрович Уроносов родился 10 октября 1844 г. Окончил 1-ю мужскую гимназию, после чего поступил в Московский университет (на медицинский факультет). В 1870 г. он был утвержден штатным ординатором (хирургом) 1-й Градской больницы. Ему полагалось жалованье и квартира в 6 комнат (!), с отдельной кухней! В 28 лет он защитил диссертацию на тему "Материалы к учению о развитии кости из хряща"; был старшим врачом московской 1-й Градской больницы (с 1883 г. — исполнял должность главного доктора этой больницы; ему принадлежит книга "1-я Городская больница в Москве. Историческая записка". М., 1882; им написана книга "Лефортовский городской госпиталь в Москве для раненых и больных воинов во время войны 1877-1878 гг." М., 1879). В 1885 г. он назначается главным доктором больницы имени Павла I (ныне Четвертая городская клиническая больница) и работает в этой должности до 1903 года.
Когда Г.А. Ураноссов вступил в переговоры по продаже больничной огородной земли под линию Павелецкой железной дороги, у него был шанс "нагреть" Павловскую больницу. Агенты сулили ему, говоря современным языком, "откаты", но он и слышать об этом не хотел. Григорий Александрович бился за каждую копейку (ведь земля принадлежала родной больнице). В среднем удалось выторговать цену по 12 рублей за квадратный сажень, или 28 800 рублей за десятину. Всего капиталов за свою землю Павловская больница получила около 400 000 рублей! "Честность и неподкупность свою я соблюл и сохранил", — пишет не без гордости Г.А. Ураноссов. Получается, что со всеми грехами, описанными Толстым в его учении, наш врач жил в постоянной вражде!
Уроносов был человеком всесторонне развитым. Среди его знакомых были замечательные русские врачи (А.М. Сербский, А.Г. Левенталь, А.Н. Соловьев, П.П. Сущинский, Д.Н. Зернов, С.Ф. Дерюжинский, Ф.И. Синицын, В.Н. Розанов, В.А. Басов) и архитекторы (Р.Р. Бернгард, Д.Е. Виноградов, О.В. Дессин, А.Ф. Мейснер, Д.Н. Чичагов). Г.А. Ураноссов был вхож в аристократический круг (был членом Московского английского клуба). Будучи человеком глубоко религиозным, он дружил с наместником Донского монастыря архимандритом Исидором, священником больничного храма апостола Павла — епископом Гурием. У семьи были в Донском монастыре склеп и часовня – на могилах рода Ураноссовых (их построил архитектор Д.Е. Виноградов; здесь были погребены отец Григория Александровича — иерей Александр и мать Дарья).
В одной из последних записей, сделанных Уроносовым, было записано его кредо: "Счастлив человек, которого любят люди добрые и злые; но, чтобы достигнуть этого, нужно много над собой поработать".
Еще с 1932 года, когда была основана первая кафедра пропедевтики внутренних болезней 2-го МОЛГМИ, профессором Я.Г. Этингером было определено кардиологическое направление научных исследований, а именно сердечной недостаточности. Работы Этингера были посвящены вопросам ревматизма, клинической и электрокардиографической диагностики пороков сердца и инфаркта миокарда. В исследования Этингера исчерпывающе дана клиника ревматических пороков, освещено диагностическое значение тонов и шумов сердца, изучено изменение систолического и минутного объема и других гемодинамических сдвигов у больных с клапанными пороками. Значение этих работ трудно переоценить, так как упомянутые данные стали энциклопедическими, фигурируют во всех учебниках и руководствах. Так же значительны работы, выполненные Этингером и его учениками в области электрокардиографии. Работы по дальнейшему изучению сердечно-сосудистой патологии связана с деятельностью академика А. И. Нестерова, научные изыскания которого были сконцентрированы на изучении вопросов этиологии, патогенеза, клиники ревматизма, и в первую очередь ревматических кардитов, пороков и васкулитов. Были разработаны критерии диагностики и первые рекомендации по лечению ревматизма.
С 1953 по 1972 гг. в клинике работал А. М. Дамир, при нем еще шире проводились исследования по проблеме сердечно-сосудистой патологии. Дамир с сотрудниками одним из первых начал изучать показания и противопоказания к хирургическому лечению приобретенных пороков сердца. Так же проводились работы по изучению ишемической болезни, инфаркта миокарда и гипертонической болезни. Все исследования имели ярко-выраженное научно-практическое значение. Были изучены особенности течения инфаркта миокарда в зависимости от возраста и пола больных (С. Х. Сидорович, 1969), клиника аневризм сердца (О. М. Колобутина,1961), описано клиническое течение и разработано лечение постинфарктного синдрома Дресслера (А. М. Дамир), изучена клиника и дана классификация расслаивающихся аневризм аорты (В. И. Зенин). Дамир впервые обратил внимание на внесердечные проявления сердечной недостаточности. В частности им описано утомление дыхательной мускулатуры. Одновременно с этим глубоко изучались аспекты гипертонической болезни.
С 1972 г. в клинике глубоко изучались проблемы сердечной недостаточности. Профессор А. В. Виноградов, совместно с И. М. Сычевой, занимался изучением патогенеза отеков при сердечной недостаточности. Были проведены работы по изучению сердечной кахексии, впервые было показано, что сердечная кахексия развивается вследствие повышенного внутриклеточного распада белка и нарушения синтетической функции печени. Изучалась проблему терапии хронической сердечной недостаточности.
В настоящий момент в клинике продолжают изучаться проблемы диагностики, клиники, и лечения инфаркта миокарда и сердечной недостаточности. Ведутся работы по разработке методов адекватной терапии острого коронарного синдрома и мерцательной аритмии. Внедряются новые методы медикаментозного и немедикаментозного лечения хронической сердечной недостаточности. Не менее важными так же являются работы по обеспечению современной, адекватной терапии гипертонической болезни и определению роли микроальбуминурии у этих больных.
Таким образом, Павловская больница (КГБ № 4) с одной стороны, является крупнейшим медицинским и научным центром, вносящим вклад в изучение хронической сердечной недостаточности, а с другой стороны великолепным памятником архитектуры и искусства XVII–XIX веков.
(1874–1934)
Один из крупнейших советских эпидемиологов, паразитолог и выдающийся деятель по борьбе с малярией. Основательи заведующий кафедрой инфекционных болезней 2-го МГМИ в 1923–1930 гг., одновременно основательи директор института медицинской паразитологии и тропической медицины.
Евгений Иванович Марциновский принадлежал к славной когорте русских медиков. На закате XIX в. (в 1899 г.) окончил медицинский факультет Московского университета. Человек он был основательный, неспешный. Четверть века проработал прозектором, бактериологом и ординатором знаменитой Павловской больницы. Причем с самого начала врачебной деятельности вел научно-исследовательскую работу. Первая проблема, которую он серьезно и успешно разрабатывал, была пендинская язва – вещь в высшей степени препакостная. И уже в 1909 г. защитил докторскую диссертацию по этиологии вышеозначенной «восточной язвы».
В 1909-1910 гг. он состоял приват-доцентом Московского университета и читал курс лекций о роли простейших в патологии человека и животных. А затем судьба вывела его на главную стезю жизни, и он стал целеустремленно заниматься изучением малярии - причем столь успешно, что был избран председателем малярийной комиссии Пироговского общества. Евгений Иванович организует ряд экспедиций на Кавказ и Черноморское побережье (вот где раздолье малярийному комару!), а уже в 1912 г. создает Кавказский малярийный комитет для непосредственной борьбы с этим заболеванием в местах его наибольшего распространения.
Дело Евгения Марциновского встречало непонимание со стороны чиновников, но, не смотря на это, Пироговская малярийная комиссия под его началом проводила лекции, устраивала курсы для врачей, издавала плакаты.
Потом грянула Первая мировая война. Естественно, Марциновский был в самом пекле: он организовал противоэпидемический отряд для борьбы с тифом, оспой, холерой.
Разруха, связанная с октябрьским переворотом, братоубийственной гражданской войной, ситуацию отнюдь не улучшила, а работу эпидемиологов донельзя осложнила. Но Евгений Марциновский и при новой власти продолжал «гнуть» свою линию. В 1924 г. во втором государственном университете он организовал первую самостоятельную кафедру инфекционных болезней, которой руководил вплоть до 1930 г. Более того, его усилиями еще в 1920 г. был организован Тропический институт, позднее – Институт малярии, паразитологии и гельминтологии, директором, которого он состоял до конца своей жизни. Этому институту присвоено имя Евгения Ивановича Марциновского.
Он был истинным борцом за оздоровление. В духе времени и в стилистике столь дорогой (и единственно понятной) вождям революции он писал: «В социалистическом государстве не должно быть эпидемий, не должно быть и малярии». Мысль, тем не менее, выражена достаточно четко. Этому своему идеалу он и посвятил остаток жизни.
Его самоотверженная борьба с малярией нашла отклик и понимание далеко за рубежами России. Он состоял членом многих иностранных научных обществ, был назначен представителем от союзных республик в состав Международной малярийной комиссии Лиги Наций. Он жизнь свою посвятил тому, чтобы более четверти века спустя после его кончины появилась в свет скромная почтовая марка с выразительным резюме: «Малярия в СССР побеждена». Хотя бы временно. Теперь она у нас как бы зарубежный гость: разве что кто-нибудь из челноков завезет ее на просторы СНГ в качестве некоей экзотики. Но в тропических странах малярия по-прежнему бесчинствует, и финального гонга в этой схватке Бог весть еще сколько ждать.
(1909–2003)
Крупнейший патофизиолог, академик Российской Академии медицинских наук, создатель науки реаниматологии, родоначальник школы отечественных реаниматологов, создатель первого в мире Научно-исследовательского института общей реаниматологии РАМН, первооткрыватель новой нозологической единицы – постреанимационной болезни. В.А. Неговский награждён двумя Государственными премиями СССР, орденами Ленина, Красной Звезды, Трудового Красного знамени, Знака Почета, Великой Отечественной войны II степени, За заслуги перед Отечеством IV степени и многими медалями.
Владимир Александрович Неговский родился 19 марта 1909 года в городе Козельце Черниговской области на Украине в семье учителей.
В 1933 году после окончания института Владимир Александрович какое-то время работал практическим врачом, а потом попал в патофизиологическую лабораторию Института переливания крови и проработал там, около года у профессора Брюхоненко, одного из первых создателей аппарата искусственного кровообращения – автожектора.
Владимир Александрович с увлечением работал в этом институте. Здесь он провел и опубликовал свою первую научную работу “Влияние коагуляторов и стабилизаторов крови на изолированную кишку кролика”. Он принимал участие во всех опытах по оживлению организма, проводимых в институте.
Идеи борьбы со смертью все более увлекали Владимира Александровича. Видя, что упорные исследования в этом направлении могут давать положительные результаты, Владимир Александрович написал письмо Председателю Совнаркома СССР, в котором просил предоставить возможность работать в области оживления организма. Владимир Александрович был приглашен в Управление научными институтами Наркомздрава СССР. Результатом этого посещения явился ПРИКАЗ от 19 октября 1936 г., № 118, параграф 8. Согласно распоряжения Начальника Управления Научно- исследовательскими институтами Наркомздрава в организуемую лабораторию специального назначения по проблеме: “Восстановление жизненных процессов при явлениях, сходных со смертью”. Профессор Николай Нилович Бурденко дал согласие взять эту маленькую лабораторию в институт нейрохирургии, чтобы она числилась при этом институте, Наркомздрав выделил 7 единиц.
В 1948 г. эта лаборатория стала самостоятельным научным учреждением — Научно-исследовательская лаборатория общей реаниматологии АМН СССР, получившая широкое признание как в нашей стране, так и за рубежом.
Первый шаг, который делает В.А. Неговский на пути становления новой науки, это — разделение смерти клинической и смерти биологической. Он выдвигает положение о том, что клиническая смерть, т.е. состояние организма, определяемое согласно многовековым медицинским канонам как остановка сердца и прекращение дыхания есть на самом деле переходный процесс от жизни к смерти биологической, необратимой. И ещё одно принципиальное положение в логическом ряду концепции В.А.Неговского — роль мозга.
В годы Великой Отечественной войны (1941–1945) В.А.Неговский организовал фронтовую бригаду, в составе которой выезжал в действующую армию и добивался оживления раненых, находившихся в состоянии агонии или клинической смерти.
В послевоенные годы значительно расширилась практическая деятельность лаборатории, руководимой В.А.Неговским. В 1946 г. в хирургической клинике А.Н. Бакулева был создан клинический реанимационный центр. Затем его работа проводилась в 4-й Городской клинической больнице, а в 1964 г. в клинической больнице им. С.П. Боткина было организовано первое в нашей стране реанимационное отделение общего профиля, на базе которого начал работу Московский выездной реанимационный центр, обслуживающий стационары г. Москвы.
Обобщение результатов собственных исследований, а также данных советских и зарубежных авторов позволило ему заявить на Международном конгрессе травматологов в Будапеште (1961) о возникновении новой медицинской науки — реаниматологии, предметом изучения которой являются патология, терапия и профилактика терминальных состояний.
Первый в мире Институт общей реаниматологии АМН СССР открыт в 1985 году на базе НИЛОР.
В Научно-исследовательском институте общей реаниматологии широко разрабатываются вопросы патофизиологии, профилактики и терапии терминальных состояний, вызванных различными причинами (шок и кровопотеря, инфаркт миокарда, утопление, электротравма, асфиксия новорожденных и др.), в частности, изучаются этиология и патогенез фибрилляции желудочков сердца и возможности её прекращения с помощью импульсов тока большой силы. На основе этих работ были сконструированы дефибрилляторы, выпускаемые медицинской промышленностью, по своей эффективности и безопасности завоевавшие всеобщее признание.
Даже столь краткий обзор сделанного В.А.Неговским для развития реаниматологии, медицинской науки и здравоохранения невольно вызывает вопрос: в чем причина и секрет его успеха? Они заключаются, прежде всего, в его личности, сочетающей широкий разносторонний талант, удивительное трудолюбие, исключительную целеустремленностьи организованность. Если присоединить подлинно энциклопедическую образованность, огромный клинический и практический опыт, прекрасные личные качества, то становятся понятными истинные масштабы этого человека.
На сайте использованы фотографии, приобретенные в фотобанке "Фотодженика"
